Степень органического поражения часто несоразмерна с его клиническими проявлениями: при незначительном дефекте мозговой ткани можно наблюдать богатую (развернутую) клиническую картину и, наоборот, при большом дефекте — «микросимптоматику» или временно состояние полного благополучия. Первое обусловлено влиянием очага и на другие отделы вследствие их тесной взаимосвязи, второе — большими компенсаторными возможностями нервной системы. И. П. Павлов полагал, что именно для этих целей компенсации существуют «все эти перекресты, путанный ход волокон, по-видимому, излишнее изобилие элементов и многое подобное...»

   Другую группу заболеваний нервной системы представляют собой функциональные, или, что вернее, психогенно-функциональные заболевания, в основе которых лежит перенапряжение нервной деятельности, неразрешимые и неразрешенные ситуации. По поводу таких заболеваний пациенты обращаются не только к невропатологу, но и к психиатру.

   Ввиду того что невротические состояния, обычно выражающиеся в повышенной раздражительности, взрывчатости или, наоборот, подавленности, апатии и чрезмерной истощаемости, быстрее и легче возникают при общем ослаблении организма, нужно быть весьма осмотрительным в утверждении диагноза функционального заболевания нервной системы. За этим может скрываться начало терапевтических страданий, инфекционных заболеваний или органических поражений нервной системы.

   Повышенная внушаемость и настороженное отношение к себе у ряда больных с функциональным заболеванием нервной системы приводят к тому, что эти больные в значительной степени копируют симптомы органических поражений нервной системы, чем подчас крайне затрудняется решение диагностических задач, особенно для лиц, недостаточно сведущих в клинике нервных заболеваний. Только знание анатомии, физиологии и патофизиологии нервной деятельности дает возможность разобраться в более или менее сложных клинических картинах.

   В то время как у врачей других специальностей основой для диагноза являются осмотр, выстукивание (перкуссия), ощупывание и выслушивание (аускультация) пораженного органа, невропатологам поставить диагноз труднее, поскольку ни головной, ни спинной мозг недоступен непосредственному обследованию. И только выявление расстройства их функции дает в руки исследователя данные, необходимые для построения диагноза.

   Однако нельзя исследовать нервную систему больного в отрыве от всего организма в целом. Если помнить это необходимое условие, то можно избежать большого числа досадных ошибок. Заболевания сердца, почек, желудка, печени могут быть как следствием поражения нервной системы, так и причиной нервного страдания. Нередко оказывается, что лечебные мероприятия должны быть направлены не на спинной мозг, нарушение функции которого выступает в клинической картине, а в первую очередь на основное заболевание, например злокачественное малокровие; что причина паралича не в первичном поражении нервной системы, а в туберкулезном спондилите; что у больного совсем не невралгия седалищного нерва, а приступ почечной колики. Не следует также спешить с диагнозом на основании одного лишь отмеченного симптома. Только набор симптомов, т. е. синдром, может помочь как в установлении очага поражения, так и характера заболевания.

   В качестве убедительного примера достаточно привести такой симптом, как выпадение коленного рефлекса. Он может иметь место при повреждении бедренного нерва (в частности, при сахарном диабете или травме), при полиневрите, сухотке спинного мозга, при сирингомиелии, миопатии, невральной амиотрофии, полиомиелите и др.

   Наконец, нужно запомнить, что хотя ряд патологических процессов в нервной системе укладывается в стройные клинические формы, однако встречаются чрезвычайно разнообразные клинические картины, связанные с особенностями взаимодействующих факторов в каждом отдельном случае.